23 марта 2017 16:45Banki.ru

Управляющие будут создавать инвестиционные продукты с ювелирной точностью

Ирина Кривошеева, генеральный директор УК «Альфа-Капитал»
Ирина Кривошеева

Российский рынок управления активами в 2016 году преодолел планку в 5 трлн рублей. За счет чего растет рынок и почему индивидуальное доверительное управление — инструмент не только для узкой прослойки состоятельных людей, Банки.ру рассказала генеральный директор УК «Альфа-Капитал» Ирина КРИВОШЕЕВА.

— В 2016 году рынок управления активами прибавил в объеме 23%. За счет каких сегментов был обеспечен этот рост, по-прежнему ли основной вклад — это пенсионные деньги?

— Прошлый год был удачным для индустрии управления активами, причем не только в России, но и в глобальном масштабе. Если брать российский рынок, существенный рост объемов обеспечили средства негосударственных пенсионных фондов, а также военной ипотеки. Но и сегменты, связанные с доверительным управлением активами физических лиц, развиваются очень динамично и играют все более важную роль для управляющих. В прошлом году они показали рост на уровне 12–15%. Объем рынка индивидуального доверительного управления превысил 370 миллиардов рублей, это в два с половиной раза больше, чем индустрия розничных ПИФов.

— За счет чего растет сегмент индивидуального доверительного управления — к вам приходят новые клиенты? Люди перекладывают деньги из каких-то других инструментов, например депозитов?

— На депозитах аккумулировано порядка 24 триллионов рублей — колоссальная сумма. И количество банковских вкладчиков, которые являются потенциальными клиентами управляющих, тоже велико. По нашей оценке, это около 7 миллионов человек из трех сегментов: mass affluent, affluent и high net worth individuals (то есть средний класс, состоятельная розница и высокосостоятельные клиенты). В прошлом году во всех этих сегментах у управляющих наблюдался уверенный прирост, но основной вклад вносила состоятельная розница, где заметнее всего происходил переток средств из депозитов.

Еще были достаточно интересные тенденции в сегменте HNWI, связанные с деофшоризацией бизнеса и возвратом капитала. В частности, состоятельные клиенты выходили из зарубежной недвижимости, которая перестала ими рассматриваться как перспективный инвестиционный актив. Еще несколько лет назад вокруг нее был ажиотаж: то и дело можно было услышать, что кто-то из знакомых купил квартиру в Европе — Италии, Испании, Франции, Болгарии. Теперь такого нет, в основном средства вкладываются более вдумчиво с точки зрения их сохранения.

— Можно ли оценить средние суммы, которые люди держали на депозитах и с которыми они готовы прийти к вам? И средние суммы, с которыми клиенты приходят к управляющим из других инструментов, той же недвижимости?

— Для высокосостоятельных клиентов это 23 миллиона рублей. В сегменте affluent — 1–3 миллиона. Условно говоря, люди держали по миллиону рублей в трех банках, чтобы возврат каждого депозита был гарантирован системой страхования вкладов. В доверительном управлении этот аргумент отсутствует, поэтому к нам идут с чуть более крупными суммами, понимая риски.

— Чем отличаются запросы трех клиентских сегментов, которые вы для себя выделяете? Разнятся ли их ожидания по доходности и готовность брать на себя больше или меньше рисков?

— Парадоксально, но, исходя из нашего опыта, клиенты из массового сегмента готовы больше рисковать. У высокосостоятельных клиентов приоритет — не приумножение, а сохранение капитала, поэтому они предпочитают консервативные стратегии, преимущественно евробондовые. Их портфели на 80% могут состоять из долларовых инструментов. А клиенты из сегмента mass affluent активно вкладываются в акции через индивидуальные инвестиционные счета (ИИС) — берут осознанные риски, любят сбалансированные подходы.

Парадоксально, но, исходя из нашего опыта, клиенты из массового сегмента готовы больше рисковать. У высокосостоятельных клиентов приоритет — не преумножение, а сохранение капитала, поэтому они предпочитают консервативные стратегии.

Что касается ожидаемой доходности, по консервативным портфелям это в долларах 4—5—7—9% в зависимости от срока инвестирования. В прошлом году часть наших валютных стратегий обеспечила результаты выше, на уровне 12–13%. Но тогда был очень хороший рынок, шло восстановление стоимости активов после серьезной просадки в 2014-м. Не стоит ожидать, что в этом году рыночная динамика будет такой же впечатляющей.

Зато появляются новые привлекательные инструменты, в которые можно инвестировать через управляющие компании, — например, облигации развивающихся стран: Индии, Мексики и других. Увеличивается географическая диверсификация портфелей, чего не было прежде. Раньше практически все инвестиции клиентов УК были так или иначе связаны с Россией, сейчас же до 25% приходится на международную диверсификацию.

— Чистое привлечение в розничные ПИФы в 2016-м году достигло 14 миллиардов рублей. Каких цифр можно ожидать в этом году? Не разочаровались ли люди в этом инструменте и насколько корректно сравнивать, например, ПИФы и депозиты?

— На этот год нам кажется реалистичным прогноз по чистому притоку в розничные ПИФы в 20 миллиардов рублей. При этом внутри периода ситуация может меняться. С 2008 года не было такого, чтобы положительная динамика наблюдалась 18 месяцев подряд, то есть притоки в фонды постоянно превышали оттоки.

Конечно, проводить параллели между ПИФами и депозитами не вполне оправданно, в том числе из-за разного уровня риска по этим инструментам. Но при грамотном подходе они могут хорошо дополнять друг друга. Например, в дополнение к депозитам клиент может покупать паи тех же облигационных фондов, видя восстановление рынка и отдавая себе отчет в том, что любые инвестиции связаны с рисками.

При этом у ПИФов есть и дополнительные преимущества — в частности, они ликвидны. Есть возможность в любой момент выйти из фонда и вывести деньги, провести обмен паев и стать пайщиком нового ПИФа, в том числе инвестирующего в другой валюте. Также большие плюсы этого инструмента — прозрачность, понятность и удобство для клиентов.

— Как раз к прозрачности ПИФов есть вопросы у клиентов, многие по-прежнему не доверяют этому инструменту.

— Я уверена, что ключом к успеху здесь являются технологии. Мы первыми в индустрии сделали возможными операции с ПИФами в онлайне — сегодня вы покупаете паи, а на следующий день это отражается в личном кабинете, где видна структура каждого фонда. Если есть вопросы, клиент всегда может проверить, какие активы в нем находятся, какие решения принимает портфельный управляющий. Так что последовательная, четкая работа по повышению прозрачности ПИФов для клиентов — ключевая задача самих управляющих компаний.

С другой стороны, доходность остается основным фактором роста нашего рынка. Ставки по депозитам снижаются вслед за инфляцией, и у людей появляется интерес к чему-то новому, они более склонны разбираться в альтернативных финансовых инструментах. Мы уже наблюдали огромный спрос на ПИФы в 2007 году, когда российский фондовый рынок быстро рос. К сожалению, тогда это происходило на фоне завышенных ожиданий по доходности.

Потом долгие годы мы констатировали, что спроса на паевые фонды нет или почти нет. Сейчас рынок возрождается, он интересен, и клиенты снова на него идут. Причем первыми это ощутили компании, которые не прекращали инвестировать в развитие инфраструктуры, укреплять команды и адаптировать продуктовые линейки к новым рыночным условиям. Будущее всегда принадлежит тем, кто замечает возможности раньше, чем они становятся очевидными.

— Сейчас растут и фонды акций, и фонды облигаций?

— В прошлом году доминирующие притоки были в ПИФы облигаций, в фонды акций — небольшие. А 2017 год, наоборот, начинается удачно для фондов акций. Возможно, это связано с ожиданиями некоторого восстановления экономического роста, ослабления санкций. Притоки в фонды акций увеличиваются в целом по рынку.

— Есть ли какие-то секторальные тенденции, как было в прошлом году с фондами энергетики, показавшими большой рост?

— Секторальных предпочтений мы сейчас не видим: в основном пайщики используют индексный подход или инвестируют в сбалансированные фонды. Разве что можно выделить нефтегаз как точку притока средств клиентов — возможно, из-за того, что эта отрасль более понятна для российских инвесторов.

— Помимо ПИФов, вы активно развиваете еще один инструмент — ИИС. Недавно правительство поддержало законопроект об увеличении первоначального взноса на счет с 400 тысяч до 1 миллиона рублей — на ваш взгляд, повысит ли это привлекательность таких счетов?

— ИИС показывают хорошую динамику, оптимистичные прогнозы по развитию этого инструмента оправдываются. В прошлом году общее количество счетов выросло в два раза (превысило 200 тысяч). Среди них есть какое-то количество нулевых и пересекающихся — здесь статистика не вполне прозрачна. Но если у брокеров число открытых и неиспользуемых счетов может составлять порядка 30–40%, то управляющие себе такого позволить не могут. Мы, например, закрываем счет, если в течение недели на него не поступают денежные средства. Поэтому и у нас, и у других УК все данные по ИИС отражают реальную картину их использования. В любом случае, даже если сделать корректировку на нулевые счета у брокеров, все равно этот рынок быстро растет.

Если у брокеров число открытых и неиспользуемых счетов может составлять порядка 30-40%, то управляющие себе такого позволить не могут. Мы, например, закрываем счет, если в течение недели на него не поступают денежные средства.

Хорошо, что законодательные инициативы есть и что они обсуждаются — это способствует повышению интереса к ИИС. В то же время само по себе увеличение максимального первоначального взноса до 1 миллиона рублей, мне кажется, вряд ли даст большой толчок к открытию новых счетов, учитывая, что размер налогового вычета останется прежним. Просто расширяются возможности для использования этого инструмента.

— Нужна ли, на ваш взгляд, большая популяризация ИИС? Отдельные участники рынка высказывали мнение, что вместо «народных» ОФЗ Минфина лучше бы продвигать уже работающий инструмент.

— ИИС хорошо подходят для формирования именно долгосрочных инвестиций. Напомню, что счет открывается на три года, а дальше еще есть возможность продления срока действия договора. Механизм заложен разумный, правильный. Если появится система страхования, у инвесторов будет дополнительная защита от недобросовестного поведения отдельно взятых игроков, это станет дополнительным плюсом.

«Народные» ОФЗ — все-таки другой инструмент. Перед Минфином стоит конкретная задача по заимствованию, и она, наверное, первична, а популяризация фондового рынка скорее вторична. Не думаю, что ОФЗ для населения стоит рассматривать как некую альтернативу инвестсчетам. Тем более что не все точки над «i» расставлены: скажем, сейчас идет дискуссия о возможности или невозможности приобретения этих облигаций на ИИС.

— Но ведь эти ОФЗ будут нерыночными?

— Да, на уровне трактовки законодательства есть вопросы формального запрета приобретения их на ИИС.

— Сколько клиентов приходит только за открытием ИИС, а сколько рассматривают их как дополнительную опцию, инструмент диверсификации инвестиций?

— В брокерских компаниях инвестсчета действительно часто становятся дополнительной опцией. То есть клиент приходит за открытием обычного счета для торговли на бирже или за другими услугами, и ему продают ИИС. А в нашей компании это самостоятельный продукт, который клиенты приобретают целенаправленно. И в данном случае мы активно используем удаленный канал продаж: уже 80% ИИС открываются в онлайне.

— Вы много внимания уделяете развитию онлайн-каналов — помимо ИИС, онлайн можно купить ПИФ. На ваш взгляд, могут ли технические новации кратно увеличить число клиентов? Действительно ли необходимость доехать до офиса УК — серьезное препятствие для того, кто решил инвестировать в фондовые инструменты?

— За прошлый год к нам пришло 3 тысячи клиентов по онлайн-каналам, на 2017-й ставим себе планку в 10 тысяч. Даже в прошлом году порядка 20% продаж обеспечили онлайн-клиенты из сегментов mass affluent / affluent. Для нас это уже не просто ручеек, а вполне работающий канал, продающий. Так что мы рассматриваем присутствие в онлайне не как поле для экспериментов, а как направление бизнеса — молодое, развивающееся, но уже приносящее отдачу.

Возможность «доехать до офиса» по-прежнему важна для самых состоятельных людей, и они готовы тратить время на личное присутствие. Если у вас 100 миллионов рублей, вряд ли вы начнете кликать в Интернете и делать платежку на эту сумму. А если речь идет о покупке продуктов УК на 400–500 тысяч, на 1 миллион рублей — зачем куда-то ехать? На бензин уйдет больше, чем комиссия управляющего.

Шутки шутками, но дистанционные каналы действительно очень удобны для тех, кто хочет попробовать продукты нашей индустрии, стремится их потестировать. Просто не надо воспринимать доверительное управление как инструмент для узкой прослойки населения, элиты. Коробочные решения управляющих компаний подходят для самых разных потребителей, а новые технологии делают их прозрачнее и доступнее.

Не надо воспринимать доверительное управление как инструмент для узкой прослойки населения, элиты. Коробочные решения управляющих компаний подходят для самых разных потребителей, а новые технологии делают их прозрачнее и доступнее.

— Есть еще, наверное, стереотип высокого порога входа в доверительное управление. В среднем какие суммы люди готовы заводить через дистанционные каналы?

— Чаще всего 50–250 тысяч рублей. Это вложения в ПИФы, ИИС и коробочные стратегии доверительного управления. Например, в стратегию «Денежный поток», в рамках которой клиент может на несколько тысяч долларов купить еврооблигации. Раньше это было невозможно, не было механизма «дробления», а стандартный лот в 200 тысяч долларов был запретительным барьером для клиентов. Сейчас инструмент стал доступнее. Инфраструктура развивается, управляющие получили прямой доступ на биржу, доработали и усовершенствовали внутренние бизнес-процессы.

— Как изменились в последнее время клиентский профиль, требования клиентов? С какими вызовами сталкиваются управляющие?

— Идет поляризация клиентов по возрасту. Раньше требования у всех были более-менее унифицированными, а сейчас появилась четкая прослойка молодых инвесторов 30–35 лет, которые охотно пользуются результатами дигитализации индустрии. Им важно получать всю информацию в онлайне и иметь возможность активно общаться со своим менеджером. На другом полюсе находятся клиенты из старшего поколения. Они ждут простой и понятной отчетности, комфортного уровня коммуникаций, предъявляют высокие требования к профессиональным навыкам персонального менеджера.

Также постепенно востребованным становится робоэдвайзинг, основанный на риск-профилировании. Накладывается несколько параметров — сумма инвестирования, сроки, приемлемый уровень риска, ожидаемая доходность и так далее — и на основе этого выбирается продукт или модельный портфель, который, как нам кажется, будет оптимальным для клиента. Раньше у инвесторов не было интереса к подобным инновационным решениям, сейчас он появляется.

— Какие продукты сегодня должна создавать УК, чтобы они были интересны клиентам? В США, например, 43% всех фондов — пассивно управляемые. Перемещается ли эта дискуссия на российский рынок?

— На Западе рынок ETF действительно бурно развивается, мы постоянно видим какие-то новости, каждый день запускаются новые фонды. В России становление биржевых фондов находится на начальном этапе — идет обсуждение, работа с регулятором и биржей. Но тем не менее это тема конца 2017 — начала 2018 года.

В целом продуктовые линейки российских УК отвечают сегодняшним потребностям абсолютного большинства клиентов. И возможности для инвестиций расширяются. Свежий пример: недавние изменения в законодательстве позволили нам индивидуально формировать фонды под потребности квалифицированных инвесторов. Например, теперь можно комбинировать разные активы в ЗПИФах, вносить в них недвижимость, ценные бумаги. То есть для состоятельных клиентов управляющие могут создавать инвестиционные решения по запросу буквально с ювелирной точностью. Зарождается и тема структурирования активов в российской юрисдикции. Наряду с другими новациями, о которых я упоминала, эти изменения вносят ощутимый вклад в развитие рынка доверительного управления.