13 июля 2020 22:12РБК +

Сектор услуг сдерживает процесс выздоровления национальных экономик

Комментарий Максима Бирюкова, старшего аналитика УК «Альфа-Капитал»
Максим Бирюков

Экономисты подсчитывают потери, нанесенные COVID-19 странам и глобальной экономике в целом. Какие темпами и за счет каких отраслей будет восстанавливаться российская экономика?

В соответствии с актуальным прогнозом Международного валютного фонда (МВФ), мировой объем производства из-за пандемии коронавируса в этом году может снизиться на 4,9%, в США ВВП упадет на 8%, в зоне евро — на 10,2%.

Ситуация в России, полагают в Банке России (ЦБ РФ), несколько лучше. «Российский ВВП в этом году неизбежно упадет, к сожалению. Но наши потери, скорее всего, будут меньше, чем во многих других странах, и меньше, чем в прошлый глобальный кризис 2007–2009 годов», — заявила председатель ЦБ РФ Эльвира Набиуллина, выступая в Госдуме в конце июня.

По прогнозам ЦБ РФ, снижение ВВП в России в 2020 году составит 4–6%. МВФ в последнем прогнозе ухудшил соответствующий показатель для РФ до 6,6% (с 5,5% по прогнозу, сделанному в апреле).

Оптимисты считают, что «охлаждение экономики», к которому привела пандемия, дает возможность для нового качественного развития экономики с ростом инвестиций, восстановления занятости, повышения производительности труда и увеличения доходов населения.

Аргументы «за» — насыщение экономики ликвидностью, устойчивость макропоказателей России, своевременность внедрения льгот для бизнеса, относительно низкая зависимость от наиболее пострадавшей из-за пандемии сферы услуг. Скептики сетуют на сохранение зависимости народного хозяйства РФ от цен на углеводороды, неравноценные конкурентные условия для разных участников рынка, несовершенство системы бюджетного распределения и прочие неблагоприятные факторы.

Поводы для оптимизма

После десятилетнего роста коронакризис отправил мировую экономику прямо к нижней точке экономического цикла, что сопровождалось ростом безработицы, сокращением оборотов почти по всем отраслям, говорит старший аналитик УК «Альфа-Капитал» Максим Бирюков: «Без внешних воздействий экономика добирается до этой стадии, как правило, намного медленнее. И, как показывает опыт предыдущих кризисов, с этой точки начинается новый цикл роста».

А относительная устойчивость макропоказателей России, по мнению эксперта по фондовому рынку «БКС Брокер» Михаила Зельцера, предполагает ускоренное восстановление деловой активности в стране по мере прохождения острой фазы экономико-гуманитарного кризиса, вызванного глобальной пандемией. В частности, относительно высокая доля промышленности и сельского хозяйства в структуре российского ВВП (более 46%; для сравнения: в странах еврозоны или США — около 20%), по его мнению, снижает давление на рынок труда.

Наиболее пострадавший от резкого падения потребительского спроса во всем мире сектор услуг сдерживает процесс выздоровления национальных экономик, говорит Михаил Зельцер. Например, в США, где доля сферы услуг составляет около 78%, армия безработных расширилась до 40 млн человек (с 13 млн в январе—феврале), а уровень безработицы в июне составил 11,1% (после скачка в апреле до 14,7%). В России же рост уровня безработицы в мае до 6,1% удерживался в рамках 1,5 п.п. изменения от значений марта.

Есть основания для ускоренного восстановления экономики и на глобальном уровне, считает Максим Бирюков. Беспрецедентные по объемам меры поддержки со стороны мировых центробанков, по его словам, приносят на рынки свежую ликвидность, а низкие ставки, где-то даже нулевые, и длительные льготные периоды дают бизнесу веские основания для использования новых возможностей. «Судя по первым макроданным экономик, вышедшим из тотального локдауна, пока нигде не случилось катастрофы, первоначальные апокалиптические ожидания в целом не оправдались», — отмечает Максим Бирюков.

Через призму старых проблем

Однако российская экономика вряд ли сможет показать опережающие темпы восстановления в отрыве от мировой экономики и роста цен на углеводороды, отмечает директор по стратегии ИК «Финам» Ярослав Кабаков: «Нефтегазовая отрасль и часть экспортно ориентированных сырьевых отраслей сейчас являются «становым хребтом» российской экономики».

Кроме того, наиболее развитые, городские агломераций в РФ как-раз зависят от сферы услуг, говорит исполнительный директор фонда «Институт экономики города» Татьяна Полиди: «Наши расчеты показали, что из-за коронакризиса страдают самые развитые экономики. В такую ловушку попала московская агломерация, в структуре ВВП которой порядка 40% составляют услуги. Для примера: в других агломерациях с населением более 1 млн человек эта доля вдвое ниже».

Актуальной остается и зависимость российской экономики от поставщиков промежуточной продукции, прежде всего из Китая, отмечает доцент кафедры экономической теории РЭУ имени Г.В. Плеханова Олег Чередниченко: «Из-за этого в период пандемии возникали риски закрытия ряда крупных производств». По его мнению, стране критически необходимо диверсифицировать поставки промежуточной продукции: расширение «листа партнеров» стран-поставщиков при одновременном развитии собственных производств комплектующих.

Ярослав Кабаков напоминает о несовершенстве конкурентной среды, сложившейся в российской экономике. По его словам, рост ВВП на 2–3% от средних значений за последние годы во многом был достигнут за счет реализации мегапроектов, что приводило к росту благосостояния ограниченного круга подрядчиков: «Остальные отрасли либо в существенной степени зависимы от субсидий, либо не оказывают существенного влияния на ВВП России». По его мнению, «избирательная» практика поддержки проектов и предприятий в дальнейшем лишь ухудшит инвестиционный климат в стране.

Экономика будет восстанавливаться постепенно, поскольку мы до конца не можем быть уверены, что не вернутся некоторые ограничения из-за второй волны вируса, полагает генеральный директор компании «Газпромбанк Лизинг» Максим Агаджанов.

Что дальше

Характер восстановления мировой экономики будет определяться потребительским спросом, считает Максим Бирюков: «Ограничением для экономического роста может стать вызванное кризисом желание компаний и граждан наращивать накопления на случай новых шоков».

Тем не менее стимулировать нужно именно отрасли высокого передела, полагает Михаил Зельцер: «Продажа продукции с высокой добавленной стоимостью в конечном счете приводит к расширению инвестиционных возможностей и росту благосостояния граждан».

Правительства вместе с центробанками, в том числе в России, должны сосредоточиться на развитии «зеленых» переходов и новых технологий, считает глава отдела макроэкономического анализа Saxo Bank Кристофер Дембик. Но пока, по его мнению, придется сохранять рабочие места и компании от банкротства, даже если это подразумевает поддержку сектора ископаемых источников энергии.

Максим Агаджанов считает, что в краткосрочной перспективе необходимо поддержать в первую очередь предприятия сферы услуг, микро-, малый и средний бизнес, которые в большей степени пострадали из-за снижения покупательной способности. В свою очередь, бизнесу нужно, по его словам, пересматривать свои прежние стратегии, двигаться в сторону большей цифровизации процессов, искать новые точки роста, в том числе за счет частичного перепрофилирования.

Настал момент и для усиления роли местного самоуправления, отмечает Татьяна Полиди: «Низкая инфляция, ключевая ставка 4,5% годовых — в таких условиях необходимо запускать институциональные реформы». Эксперт предлагает дать больше независимости сильнейшим городским агломерациям (выбрав для начала до пяти пилотов) при принятии базовых решений в сфере развития территорий и инфраструктуры. Возможность получать доходы от такого развития — от налогов на недвижимость, налогов от малого бизнеса, НДФЛ, — позволит получить больше ресурсов для перераспределения в пользу других территорий страны, считает эксперт.